Объект Всемирного Наследия Юнеско Здесь

Глядя на 35-летнего Кристиана Хеймрота — высокого, светловолосого, голубоглазого, — можно подумать, что перед тобой вальяжный лыжный инструктор или бывший профессиональный спортсмен. На самом деле он весьма предприимчивый бизнесмен — его компания в Йокмокке организует туристические походы по Лапландии. Его подопечная, гид-стажер Карин Карлсон, тоже тащит на себе 30-килограммовое снаряжение — впечатляет, если учесть, что Карин вдвое миниатюрнее шефа. «Да ничего подобного, — протестует Кристиан. — У нее в рюкзаке максимум 25 кило. Она же Дюймовочка, вот и кажется, что рюкзак огромный».

Студентка колледжа на юге Швеции, Карин приехала в Лапонию всего несколько недель назад, но, кажется, неплохо чувствует себя на новом месте. Эта темноволосая девушка в очках в роговой оправе — наполовину саамка и гордится этим. «В этих местах я слышу зов предков», — говорит она, когда мы натягиваем ботинки, взваливаем рюкзаки на спины, чтобы идти дальше, — шведский Железный Человек, стареющий американский репортер и саамская супердевочка. Чтобы пробраться в парк Сарек, мы много дней карабкались по валунам, покрытым ржаво-оранжевым, мятно-зеленоватым и желтым лишайником. Пробирались сквозь березовые рощи с желтеющей листвой, объедали с кустов морошку, вязли в северных болотах, по колено утопали в плывунах и натыкались на свежие следы медведей и лосей — все это в поисках тропы, которая, похоже, существует лишь на официальных картах парка.

Правда, кое-какие тропки нам все же попадались, но их проложили дикие животные или саамские оленеводы, которым разрешено пасти стада в парке. В Лапонии бывают моменты, особенно на заре, когда легко представить себе, что могли видеть и слышать далекие предки современных саамов, забредя в поисках дичи в эту северную глушь. Они упрямо шли вперед, завернувшись в звериные шкуры, а их сбивали с ног ревущие ветра с отступающих ледников.